Они прошли через холл, не останавливаясь, — Розмари Морган не желала, чтобы сплетницы служанки ненароком подслушали то, что она собиралась сказать дочери. Подробности не касались даже Блейз, хотя» разговор предстоял не из легких. Долг родителей — благополучно выдать дочерей замуж. Несмотря на их бедность, в этот день провидение сжалилось и послало ее дочерям более чем завидную удачу.

Леди Морган провела старшую дочь в свою спальню и усадила на широкую кровать, где были зачаты Блейз и ее сестры.

Розмари Морган сжала в ладонях лицо дочери и долгое время вглядывалась в него. Блейз была чудо как хороша — в этом никто не смог бы усомниться.

— Тебе несказанно посчастливилось, — начала она, — и если ты не сделаешь глупостей, то станешь самой известной из графинь Лэнгфорд.

— Но почему я? — возразила Блейз. — Разве вы в состоянии дать за мной приданое, а тем более такое, чтобы я вышла за эрла?

— Он возьмет тебя в жены без приданого, — пояснила леди Морган.

— Но почему? — последовал резкий и подозрительный вопрос.

— Эдмунд Уиндхем восемнадцать лет был женат на женщине, которая, подобно нашей бедной королеве Екатерине, не могла родить ребенка. У нашего короля по крайней мере есть принцесса Мэри, а единственный ребенок эрла Лэнгфордского умер вскоре после рождения. Эти роды убили его мать. Эрл — состоятельный джентльмен, Блейз, но ему нужны дети. Правда, у него есть наследник — его племянник, но Уиндхему нужен родной сын. Надеюсь, ты это понимаешь.

Откуда-то, он не объяснил, от кого именно, он узнал о нашей семье — о том, что все мои дети остались в живых, что они растут здоровыми и крепкими. И вот, даже зная. что у вас нет приданого, он приехал сюда и предложил тебе стать его женой. Он уверен, что ты сможешь подарить ему здоровых детей — таких, как я подарила твоему отцу.

— Значит, благородный эрл прибыл в Эшби, чтобы купить чистокровную породистую кобылу? Нет, я не выйду за него, мама! Пусть я бедна, но у меня есть гордость! Да я скорее соглашусь остаться старой девой! Как посмел этот человек считать, что способен купить меня?! Какая самонадеянность!

— Нет, Блейз, он не самонадеян. Он приехал просить твоей руки, он обращался с твоим отцом учтиво и достойно.

Это событие — настоящее чудо. И твой долг, как нашей дочери, с благодарностью принять эту чудесную возможность, предложенную тебе. Неужели ты не понимаешь, как тебе повезло?

— Нет, не понимаю, мама. Пусть этот эрл женится на ком-нибудь другом. И Блисс, и Блайт готовы умереть за такую «чудесную возможность», — пренебрежительно отозвалась Блейз.

— Но ты ведь старшая, — напомнила ей мать. — Тебе положено первой выйти замуж. И потом Блайт и Блисс моложе тебя на целый год. Эрл — зрелый мужчина, а ты достигла подходящего возраста, чтобы выйти замуж.

— Нет! — упрямо выпалила Блейз.

Леди Морган глубоко вздохнула, чтобы сдержать растущее в ней негодование. «Эта девчонка невозможна, — подумала она, — имя досталось ей по праву»

— Дело тут не только в тебе, Блейз, — Розмари попыталась вразумить непокорную дочь. — Эрл согласился обеспечить приданым всех твоих сестер, чтобы они тоже могли найти себе достойных мужей.

— Значит, мне придется принести себя в жертву на благо семьи! — негодующе выпалила Блейз.

Тут уж леди Морган утратила всю сдержанность и мгновенно вскипела.

— Блейз, — заявила она, поднимаясь и положив руки на хрупкие плечи дочери, — ты немедленно отправишься в часовню и поблагодаришь Благословенную Деву! И заодно попросишь у нее прощения — твои эгоизм, спесь и своеволие возмутительны! Пусть доброта Богоматери и ее молитвы помогут тебе избавиться от дерзости. Надеюсь, ты поймешь, как тебе повезло, и задумаешься о судьбе младших сестер. Помни: их будущее, да пребудет с нами милосердие Божие, находится в твоих руках!

— Но как же ты несправедлива ко мне, мама! Почему я одна должна отвечать за судьбу сестер? — с вызовом воскликнула Блейз.

— Больше я не собираюсь с тобой спорить, — прервала ее леди Морган. — Ступай в часовню сию же минуту!

Блейз выбежала из комнаты, охваченная гневом и раздражением. Намеренно пренебрегая приказом матери, она вернулась на кухню и остановилась на узкой каменной лестнице, наблюдая за сестрами. Блисс и Блат усердно чистили вишню и присматривали за малышами, ибо к ним присоединились Ларк и Линнет. «Старшие близнецы такие хорошенькие», — с грустью подумала Блейз. Несправедливо, если им придется провести всю жизнь здесь, в Эшби, так и не познав радостей супружества и материнства. А ведь впереди у них всего несколько лет — кое-кто считал, что лучшее время для поисков мужей для них уже упущено. Блейз не могла припомнить девушек, которым близнецы уступали бы красотой. Различия между ними были немногочисленными: у Блисс крошечная родинка сидела над левым уголком губ, а у Блайт — над правым. У обеих волосы с одинаковым теплым золотистым оттенком, а глаза блестели синевой, словно сапфиры. Их лица овалом напоминали сердечки — с прямыми, чуть вздернутыми носиками и пухлыми губами. Изящные дуги тонких бровей и длинные изогнутые ресницы были довольно темными для такой светлой кожи, не нуждающейся в румянах и белилах. Несмотря на внешнюю хрупкость, румяные щеки сестер свидетельствовали о крепком здоровье.

В кухне мелькала еще одна белокурая головка, принадлежащая Ваноре, — ее волосы отливали серебром Со своими темно-синими глазами, которые при определенном освещении казались почти черными, эта малышка, лицо которой еще не утратило детской округлости, обещала стать изумительной красавицей. Как и самая младшая из сестер, Гленна, с ее каштаново-рыжеватыми волосами и материнскими светлыми глазами.

Остальные дети Морганов уродились темноволосыми.

Брат — близнец Гленны, Гевин, был точной копией отца.

Обаятельная Дилайт тоже унаследовала каштановые отцовские локоны. Вторая пара близнецов, Ларк и Линнет, была похожа на старшую сестру Но какое будущее ждет их всех без приданого? И разве сможет отец благополучно выдать замуж дочерей, когда исчез источник его дохода — стада овец? После второго мора он так и не сумел поправить свои дела.

С негромким вздохом Блейз поднялась по кухонной лестнице. Почти нехотя она вошла в маленькую часовню. Преклонив колени на молитвенной скамеечке, она устремила взгляд на статую святой Марии, раздираемая борьбой собственной гордыни с рассудком. Смиренное и терпеливое каменное лицо святой, казалось, упрекало ее за мятежные мысли.

«Что это с тобой? — допытывался рассудок Блейз. — Тебя пожелал взять в жены состоятельный красавец джентльмен. Почему же ты вдруг взбунтовалась?»

«Потому, что я хочу любви, — отвечала гордость. — А этому человеку я нужна как здоровая племенная кобыла, способная принести ему сыновей. Какое ему дело до меня?

Он не захотел даже знакомиться со мной!»

«Что за вздор! — возражал рассудок. — Таинство брака свершается лишь по одной причине — так тебе говорили с детства. Цель брака — дети»

«Но я хочу быть любимой!»— не сдавалась гордость.

«Любовь, — убеждал рассудок, — придет позднее, когда вы как следует узнаете друг друга. А вместе с любовью появится и уважение».

«Я должна быть любимой», — умоляла гордость.

«Твои родители любят друг друга, — напоминал рассудок. — Почему ты считаешь, что у тебя все будет иначе?»

«Мои родители познакомились прежде, чем поженились», — резонно возражала гордость.

«Такое случается нечасто, — объяснял рассудок. — Браки устраивают родители, действуя в интересах своих детей.

Твоя мать права: тебе несказанно повезло, что этот человек пожелал взять тебя в жены без приданого. Кстати, сколько раз ты клялась, что любишь сестер? Разве они не заслуживают счастья? И он великодушно предложил им приданое — чтобы и твои сестры могли выйти замуж. Разве плохой человек способен на такой поступок? Твои родители не сомневаются в нем, так почему же ты им не веришь?»

— А как же любовь? — еле слышно прошептала Блейз.

«Любовь придет, — уверял рассудок. — Она не может не прийти. Ты обретешь любовь, но, что еще важнее, — будешь довольна сознанием, что, смирив свою гордыню» и поступив, как положено доброй христианке, помогла семи сестрам найти свое счастье. Как же ты можешь отвергать предложение эрла?»